Старичок, проживая в Чикаго,
заводил превосходную брагу.
Ей старух угощал,
все грехи им прощал.
Пели песни старушки Чикаго.

***

Звуки, слова,
сюжеты, темы.
Не прятаться от зла,
смотреть в глаза демонам.

Символы, знаки,
совпадения.
Ссоры, драки -
сражаются тени,

состязания кровавые
ведут призраки.
Худая трава
сохнет в кризисы.

Неизбежная
болезнь роста.
Жить бережно,
чутко, просто.

***

В СССР в 6 утра
вся страна просыпалась под звуки Гимна по радио.
Пели, не открывая глаз, пять куплетов,
стоя босиком на холодном полу,
и снова ложились спать.
Была дисциплина.
А потом пришел Горбачев
и всё собака разрушил.

***

Выбираем, где жить,
на каком этаже,
в башне, на облаке
или в толпе, поющей Шамана.
Ошаманенный себе
не принадлежит уже,
окутан общим дурманом.

Выбираем, что читать:
лидера биографии
или запрещенную литературу,
уже готовую к сожжению.
Выбираем историю, географию,
национально-ориентированную таблицу умножения.

Пьем отечественное, родное:
брагу, первач
мутный из стакана липкого.
Душа ноет,
но есть телевизор-врач,
там объяснят и поправят вывихи и ошибки.

Едим свое: холодец из куриных лапок,
по тазику на Новый год, Октябрьские и на Пасху.
Парадам и салютам всегда рады,
торжественным заседаниям и концертам разным,

особенно где в кокошниках и мини-юбках девицы
выписывают кренделя.
К священным мощам готовы всегда приложиться,
они в красивых коробочках
душу возвышают и веселят.

В русском рае разве соскучишься.
Каждый день царь в телевизоре
нам рассказывает, что живем все лучше и лучше.
Так что машем уже руками на визы.

Не нужен уже нам берег турецкий
и прочие чудеса заморские.
Мы и дома пощелкаем орехи грецкие
зубами, сплевывая скорлупу в горстку.

***

На галерах гребли и выгребли
на болота. Нет волн.
Никогда отсюда не выбраться,
не вздохнуть грудью полной.

Утомились рабы, нет смысла
двигать веслами.
Разбрелись корабельные крысы
по кочкам, и грозный

капитан сучит паучиными
в штиблетах ножками,
а рабы молчаливые
начинают постукивать ложками.

***

В областном городке Цинциннати
развелось много всяческой знати.
Там участвуют в драках
в сюртуках и во фраках.
Бьет джентльмена джентльмен в Цинциннати.

***

Власть успокаивает, убаюкивает,
возвращает в детство.
Под пятою тирана так уютно,
никуда ведь теперь не деться.

Это ведь теперь навсегда.
Пятый, шестой срок.
У них есть мертвая и живая вода.
Смирись, это русский рок.

Это сила судьбы, разве попрешь
против всевышних.
Ты мошкара, цена тебе грош.
Скажи спасибо, что дышишь

духом березовым, тебя ласкает лоза,
учит прилежно, не дери глотку.
Тебе поет Юрий Лоза,
подбивает построить плот.

Но куда нам плыть, несмышленым детям.
Разве отпустит Отец народов.
Мы здесь навеки малолетние
в объятиях Мамы-Родины.

***

Писать нулевой степенью,
ни видно тебя, ни слышно.
Идти легкой тенью,
облака тенью по крыше.

Под удар не подставляться,
не давать повода.
Матовым быть, не глянцевым.
В тупик ставить любого

желающего постучать
по виску или наверх.
Неинтересным быть для начальства,
для высокопоставленных стерхов.

Обитать на высоте,
непригодной для жизни стерхов.
Парить или лететь
к целям своим, не к успехам

у стерхов и их подданных,
они свое курлычат.
У них сегодня модно
собственное прославлять величие.

***

Две мадам из французской Тулузы
обожают прозрачные блузы
и куда ни придут,
кавалеров найдут
две пикантные дамы Тулузы.

***

Друзья Лаврова,
вменяемые мужики-талибы
отключили наконец интернет
в Афганистане.
Совсем, полностью.
Спросите, зачем, почему?
А с целью сохранения традиционных ценностей
и моральных устоев священных предков.
Теперь они попадут в рай
с тысячью девственниц для каждого
и прочими освященными традицией радостями.
А мы просто сдохнем.

***

Вернуться обратно,
к стеклянным графинам,
орденоносным тяжелым знаменам,
почетным грамотам.
Еще раз победить белофиннов,
разрушить храмы.

Или нет, храмы будем строить
еще интенсивнее,
они помогают сплотиться в строй
во времена тяжелые зимние.

А зима здесь всегда,
ибо лето население расслабляет.
Вода здесь лед, а еда
жарится на углях.

Угля много, много нефти, газа.
Залежей торфа хватит планете всей.
Обратно направим прицела глаз.
Возродимся всем назло в своей суровой красе.

***

Счастья удар,
свыше привет -
роскошный подарок,
последнее лето.

Истома в костях.
Блаженства поток.
У бессмертья в гостях
неги глоток.

Мир невесом,
радость и грусть.
Медовый сон,
и не проснуться.

Музыкой шум,
грозы и банты.
Это июль
встал на пуанты.

Это конец
и предвкушенье.
Царский венец,
головокруженье.

Вечности дар,
напоминанье
о том, что пора
сказать до свиданья

вечному лету,
в вечность упав,
теплому ветру,
ветром став.

***

Заветный сад, кто не мечтал о нем.
Цветы, кусты, тенистые аллеи.
Беседки здесь глядятся в водоем
и мраморные статуи белеют.

Звучат гобой и флейта, и фонтан
стеклянную волну переливает.
Здесь не ведется счет годам,
и пары бродят, тихо напевая.

В обители мифических чудес
все краски блеклы и нежны напевы.
И рамою вокруг дремучий лес,
и небеса пусты и немы.

***

Осень пришла,
и пугало стало падать.
Валится с грохотом.
Звенят банки "Завтрак туриста",
"Килька в томате" им вторит.
Его поднимают,
обвязывают ремнями кожаными
времен гражданской войны,
напяливают шинель,
изъеденную молью буденовку,
даже берданку на плечи повесили
с погнутым дулом.
Валится, бедное,
под весом дождя и времени.
На помойку выкинут скоро.
Туда и дорога.

***

Одинокий дедок из Бутана
полюбил пожилую путану.
С ней сидел на крылечке
и дарил ей колечки
романтичный дедок из Бутана.

***

Провалится или утонет,
сгорит или обрушится.
Кончается утопия,
ломается игрушка.

Сядут историки,
соберут факты,
провластные вздоры,
гербовые бумаги.

Империя сдулась
или сгнила
от жидкого стула,
от обилья мурла,

от восхищения
собой, великой,
от злобы, мщения,
мятежа дикого.

А может, просто
рабы-господа
строили мост
назад, в никуда,

в болотный миф,
в позапрошлый век,
в придуманный мир,
где раб человек.

***

Придет ночью стишок,
думаешь, запишу утром.
А утром только смешок.
Будет мудро

записывать сразу,
не лениться.
Разлепливай хоть один сонный глаз
и черкай пару строк, а то и страницу.

***

Остановишься на полдороге,
отдышаться притормозишь.
Позади, впереди так много,
наверху звенящая тишь.

Не надо искать причин,
тасовать задачи и цели.
В отчаянье не кричи
о том, что сел на мель.

Это просто слабость минутная,
на бегу дыхание сбитое.
Соберись и опять в путь.
Продолжай лето жизни пить.

***

Недоделанный мирок,
мутноват сценарий.
Славный божий уголок -
попросту свинарник.

Видя прежних удальцов,
всякий посмеется.
Плюнуть времени в лицо
только остается.

Было дело, на конях
гарцевали гордо.
А теперь не при делах,
при обвисших мордах.

Замес боли и крови.
Все дела здесь мелки,
и достоин этот мир
только переделки.

Поработал слабо бог,
спустя рукава.
То ли замысел был плох,
толь его слова,

что вначале он изрек
пафосно и пышно,
но Вселенной теремок
кособоким вышел.

***

Два деда из дождливой Малайзии
каждый день на старушек залазили.
Песенки распевали
и слегка выпивали
озорные деды из Малайзии.

***

Живем легко,
сбросив путы.
Любовь далеко,
там, где Шуман, Шуберт.

Не музыкой полны,
голова не кружится.
Вокруг волны
вселенских ужасов.

Для прежних умов
катастрофические
перемены. Ты готов
стать иным органически.

Ни о чем
не жалеем в прошлом.
Живем горячо,
с трепетом, дрожью.

Волны, искры,
раскаленные нити.
Звезд брызги,
открытия

путей новых,
измерений.
Холодна кровь.
Нет сомнений.

***

Чистого неба свет,
Бердского блеск залива.
Благословенного лета
медленные переливы.

Белого света ширь.
Чёрного моря грохот.
Простое желание мира.
Подруги далекой шепот:

Сережа, у нас взрывы,
город весь в огне.
Млеет в жару залив,
и меня просто нет.

***

Маршируйте, девочки,
маршируйте, мальчики.
Бейте в барабаны,
флагами машите.
Сейчас у вас все пальчики,
но ждут вас начальнички,
генералы толстые,
большие командиры.

Ждут поля сражений,
танки, самолеты.
Пули там посвистывают,
снаряды поют.
Так что маршируйте
и скорей растите.
Под медали груди,
а мамы пусть слезы счастья льют.

***

Пройдет зима и утром
ты выйдешь на парад.
От счастья будет трудно
дышать, настолько рад

ты близостью с народом,
вот он, прям под рукой.
Весной цветет природа.
Ты двигаешь ногой

и двигаешь другою,
чеканишь шаг в строю.
И жизнь течет рекою
сквозь рай в родном краю.

***

Две старушки. живя в Шарлевиле,
в местном озере раков ловили.
Их варили в кастрюльке
две веселых бабульки,
угощали дедов в Шарлевиле.

***

Нам Бах,
вам шансон.
Нам страх,
вам петь в унисон

с Шаманом я русский,
руки вскидывая.
Наш путь узкий,
идем без гидов.

Нам свежесть,
вам гарь.
Нам нежность,
вам кары,

аресты,
расстрелы.
Вам дубовый крест.
Нам к звездам стрелы.

***

Приезжайте к нам на торжественные парады
посмотреть на красивые салюты.
Мы гостям завсегда рады,
хоть в бою люты.

Если вдруг разогнулись скрепы,
мы это вам исправим.
Приезжайте отведать репы,
в чугунке запаренной.

Свежей браги ковш махнуть можно
ядреной до слез.
Каждой даме дарим кокошник,
духи "Березка".

Торопитесь, граждане туристы,
мест мало.
Для вас будут петь народные артисты,
их у нас навалом.

К стене Кремлевской отведем на поклон,
на экскурсию в Мавзолей.
Чтобы вам прямо в душу легло
священное тело Ленина.

В очередь, дорогие товарищи,
приобретаем путевки.
Осмотрим древние и свежие пожарища,
торфяные урочища, газо и нефтезаготовки.

***

Древняя хтонь.
Зябь, глыбь.
Вечный огонь.
Некуда плыть.

Бабий вой:
рожать, саван шить.
Вечный бой.
Некогда жить.

Круговерть
болотных огней.
Царство смерти.
Мир корней.

Глины склизь.
Гнуса звон.
В даль, в близь -
морок, сон.

***

Что поставим на кон,
жизнь? Какая мелочь.
Не про это драка,
не об этом речь.

На кону возможность
бросить семя в вечность.
Оттого тревожно
так за человечество.

Оттого волнуемся
весело и яростно -
надо дотянуться
нам до сингулярности.

Бросив во Вселенную
разума начала,
наши жизни бренные
оправдаем славно.

***

Порой проснешься среди ночи,
почешешь шишковатый лоб,
так затоскуешь, что нет мочи,
а тут еще вопьется клоп

в живот накачанный, раздавишь,
и коньяком запахнет вдруг.
Ударом кулака поправишь
подушку и вздохнешь от мук.

Вот закричал за стенкой мальчик,
часа в четыре или в пять.
Наверное, порезал пальчик,
а может, промочил кровать.

Вот из старинного дивана
пружина колет в правый бок,
тут же в груди заныла рана,
от коей в битвах занемог.

Соседи вслух читают книгу.
Иммануил, похоже, Кант.
Я в темноте им тычу фигу
и этим знаком элегант-

но Канту возражаю,
поскольку Гегеля люблю,
и спор их давний разрешаю
и тут же звук иной ловлю.

То дворник кроет хриплым матом
весь мир на утреннем ветру.
Наверно, стибрили лопату,
а может, свистнули метлу.

Ревут проржавленные трубы,
скрипит прогнившее крыльцо.
Вот солнца луч спустился грубо
на мое бледное лицо.

Ошеломленно я вздыхаю,
но дух героя не угас.
Я жизнь с восторгом принимаю
и с треском выпускаю газ!

***

Ваш стиль это ваша магия.
Нет стиля - магии нет.
То, что вы пишите слова на бумаге,
еще не значит что вы поэт.

Стиль лежит глубже слов,
он вашей личности тайна,
вашей жизни основа,
что других и страшит, и притягивает.

Найдите ее и выпустите
на свободу, она разберется.
Она ваши прежние писульки бросит.
Почитает, конечно, посмеется,

а потом даст вам свое зрение,
свой слух, язык свой.
И вам будет плевать на телевизора мнение,
у вас будет свой ум, чистый и злой

на тех, кто считает вас ребенком,
предлагает вам друзей и врагов,
кто пьет за Отчизну мутную самогонку
и оценивает окружающих по длине и крутизне рогов.

***

Живешь среди игры стихий,
всегда то холодно, то жарко.
Все превращается в стихи,
и жизнь становится подарком.

Ты близок бабочке любой,
и льется время так неспешно.
Все превращается в любовь,
затем становится усмешкой.

Все, что сквозь пальцы утекло,
все испарилось, стало тучей.
В огне расплавилось стекло.
Судьбою обернулся случай.

У человека краток век.
Пора менять сей вид и дале
направить бесконечный бег.
Метаморфозы не устанут

менять нас, мять, переплавлять.
Кем мы очнемся на рассвете?
Вновь заблестит морская гладь
иль мрак беззвездной ночи встретит?

Жизнь не обманывает нас,
мы сами обманули время.
Не повстречать счастливых глаз:
Земля пуста и небо немо.

А мы несемся сквозь миры,
поклонники непостоянства,
благословляя все дары,
что дарят время и пространство.

***

То, что ты атеист,
лишь добавляет свет
облику, он чист -
утро в начале лета.

Если внутри бог,
снаружи блеск, жизнь.
Если внутри лох,
за икону и крест держись.

Сила и красота,
свобода и вечный путь.
Мудрость наша проста:
сам богом будь.

***

Папа Ын, скажи слово
золотое свое,
и мы на врага злого
наточим копье.

Отправимся в бой,
как в древние времена,
и услышит вой
врагов страна.

***

Ты уходишь,
жизнь начинается.
Ты приходишь,
я просыпаюсь.

Это годы
уже продолжается:
в теле сноба
душа рождается.

Это медленное создание
очертаний из грез, видений,
неминуемые расставания,
восхищения и сомнения.

Самострой и снос, беззаконие,
единение, слом матрицы.
Прорастают зубы дракона.
Колесница скрипит, но катится.

Так годами себя лепим,
а не нравится, вновь ломаем.
Не нужны старинные скрепы,
чужих образцов мало.

Приходи почаще, предвестница
мира мысли, жизни хрустальной.
Опускай с небес свою лестницу,
крут подъем, но мы не устанем.

***

Из льда и снега
крепка тюрьма.
Для человека
здесь домом зима.

Злость и обида
на весь свет.
За Антарктидой
ничего нет.

Жители-мидии
не считают лет.
Кто, кроме Лидера?
Никого нет.

Тепла? Вот тебе.
Живи как прежде.
На оттепель
нет надежды.

***

Была и останется праздником
европейская бодрость, активность.
Восток останется праздным,
непродуктивным.

Это мое лишь мнение,
так у меня сложилось.
Фаустовские устремления,
натянутые жилы

в противовес расслабленности,
гашишному раю.
На Востоке не вижу зла,
но от скуки там умираю.

Останусь европейцем,
с Античностью, Ренессансом.
С северокорейцами
не стану выплясывать танцы.

***

Живем без будней,
бытие празднуя.
Были и будем
собой, разными.

Не дрожим,
живем без помарки.
Не нужны
господарки

от господ,
от государства.
Проводим годы
в светлом царстве

радостной мудрости,
взрыва лирического,
в сиянии утра,
в братстве личностей.

***

Страна-кладбище, в которой всегда праздник.
Кликами покойников встречают и провожают.
Причащаются здесь на троих, играют обряды разные.
Поет и тихо плачет душа.

На торжественных заседаниях почетно хоронят
проекты реформ, экспериментов.
Будущее закручивается в прошлого воронку.
Наверху отборные экскременты.

Укрепление скреп и в семьях, и в школах.
Патриотизм огромен.
Историки еще поломают головы
над таким редким феноменом.

***

Лето прошло,
небо высоко.
Так хорошо
и одиноко.

Жизнь простая,
как воскресенье.
Чистый хрусталь -
купол осенний.

Даль видна,
жить будем.
Полыхает страна,
гибнут люди,

пылают пожары,
города в руинах.
Острее ножа
журавлей клин.

***

Поэт сказал: вы древней секирой
рубите юные деревца.
Ваше будущее уже без одной руки,
у него нет лица.

Есть тёмный иконописный лик,
закопченный гарью,
выгнувшийся маской из фильма Крик,
поющий прощальную арию.

***

Назад много лет
отказался от сахара, соли.
Босиком по снегу.
Тренировка воли.

И что получил?
Здоровье железное.
Руками разводят врачи:
нет болезней.

Лечить нечего,
диагноз: здоров.
Сам себя лечит,
без докторов.

Хожу грустный,
як бiс.
Лекарств вкусных
не выписывают.

Как монгол
сижу средь равнин.
Не колют уколов,
не дают витаминов.

Не ставят примочки,
не лепят пластырь.
Дни и ночи
здоровье классное.

И даже военкоматы
почему-то не трогают.
Беседуют - и матом
указывают дорогу.

***

Становишься персонажем, собой созданным,
иначе никак.
Дышишь собственным воздухом,
стоишь на своих ногах.

Смотришь глазами своими
на мир, не телевизором.
Понимаешь окружающий мир
и уже не подпустишь близко

какого-нибудь соловьева,
кисилёва какого-нибудь.
И что там власть ни поёт,
у тебя свой путь.

***

Жить остро и пламенно,
других не обжигая.
Не молиться на главных,
слабых не обижать.

Не точить нож на соседа,
не выпячивать грудь,
а беседовать.
Уважать путь

чужой, своим следуя.
Не рыться в шлаке.
Не передавать по наследству
барабаны и флаги

продырявленные, изношенные,
а выбрасывать.
Не пересчитывать грошики,
не беспокоиться понапрасну

о великом наследии,
о священном долге.
Не идти след в след,
как ходят волки.

Не трудиться до пота,
не сражаться яростно,
а жить свободно,
весело, радостно.

***

Если выпил бутылку, вторую достань.
Если выпил вторую, то третью достань.
После третьей пора о закуске подумать,
что-нибудь пожевать непременно достань.

***

В переплясах по пьяне
молодцы удалы.
Велики расстояния,
да свершенья малы.

Ветер воет уныло,
соловей свистит зло.
Если что здесь и было,
всё быльём поросло.

Ходят стражники хмурые,
хлещут бражку рабы.
Пьяный спит Илья Муромец.
Вереницей гробы

присылают с побоища,
супостат, знать, могуч.
И от неба не скроешься,
летят камни из туч.

***

Споешь песенку не ту,
сгинешь птичкой на лету.

Ошибешься словом,
держи срок условный.

Не ту фотку лайкнешь,
стукнут балалайкой.

Твой подслушан шёпот,
и ты за решёткой.

Нарисуешь голубя,
вмиг открутят голову.

Путина не любишь?
Заключенным будешь.

Не поёшь с Шаманом?
Шарь в пустых карманах.

Разноцветный шарфик?
Заплати-ка штрафик.

Жизнь твоя легка,
гражданин совка.

***

Как мне взглянуть твоими глазами
на нынешний шабаш, как услышать
твоим слухом войны завыванье.
Вокруг тебя тишь

иная, нездешняя. Как ты смотришь
на меня сегодняшнего, осуждаешь?
Тебя-то не изменили годы.
Или ты тоже стала другая.

Всё труднее общаться. Все меняется
снаружи быстро, внутри медленней.
Ты теперь знаешь, что значит счастье,
каковы его истинные приметы.

Слушай, а лучше в каком возрасте
нам встретиться? В тридцать, в сорок?
У тебя будет тот же голос,
а я буду весел, зол и зорок.

***

сносились гетры
и берцы скоро
обмякли ракеты
стал сахаром порох

пластилиновые ядра
ковры-самолеты
выпили яда
ассы-пилоты

хруст льдистый
заморожен глист
плывут парашютисты
головой вниз

шоколадом нефть
газ не горюч
нет шефа
у тебя ключ

***

Опять появился Барин,
указывающий: это тебе можно, а это нельзя.
Вот этот хороший парень,
а у этого подозрительные друзья

и какие-то слишком развязные подруги,
употребляющие слова непонятные.
В татуировках у них ноги и даже руки,
и штаны непатриотично мятые.

Такие не смогут тащить на спине бойца,
не бросят на 100 метров гранату.
Они даже не следят за цветом лица,
не знают, где проходит граница НАТО.

Если у парня такие подружки,
его надо брать на заметку.
Предлагать такому браги кружку,
на закусь конфетку

традиционную, "дунькину радость"
или "подушечку".
Если откажется, скажет "гадость",
влепить такому двушечку

исправительных работ или рыть окопы,
плести рыболовные сети.
И пусть почёсывает свою либеральную жопу.
Без Барина нельзя детям.

***

Зеркала с нами стареют.
Темнеют,
обретают глубину,
наполняются неоднозначностью,
легким налетом тайны.
Не бросают нас.
С нами им веселее
идти во тьму,
в звездами посверкивающие
просторы бескрайние.

***

Мы внутри магазина Вселенной.
Взрослые выбирают что им нравится.
Дети чинно сидят на коленях
у мамаш-красавиц.

Рядом папаши, отцы народов,
готовые детишек погладить и выпороть.
Дети сочиняют в честь родителей оды
и вприпрыжку бегут голосовать на выборах.

***

Убийцы нового,
с дороги брысь.
Не остановите
идущих ввысь

без зомбоящика,
любителей разного,
вперед смотрящих
адептов разума,

с живою совестью
вперед идущих,
адептов нового,
плывущих в будущее.

***

Ничего не сохранить
на лету, в пути.
Ты на миг сюда проник,
не спеши уйти.

Не успеешь никем стать,
ты храбрец иль трус.
Никому не передать
запах, краски, вкус.

Обаянье красоты,
застит взор слеза.
Оглянись - и пустоты
встретятся глаза.

Дни и ночи, всё равно.
Утра, вечера.
Перепутаны давно
завтра и вчера.

Если руку жал врагу,
то убытка ноль.
Перемелются в муку
радость, мука, боль.

Не печалься ни о чем,
горе не беда.
Солнце светит горячо.
Холодна вода.

***

Шнурует девочка кеды,
у нее вопрос.
Куда летят ракеты?
Наверное, в космос.

Мальчик молоко пьет,
улыбкой растянут рот.
Куда летит самолет?
Наверное, на курорт.

В космос летят космонавты,
к морю летят отдыхающие.
У всех счастливое завтра
работающих, загорающих, не умирающих.

***

и все мне кажется исправить можно
сыграть изящнее не так начать
тоска по новому все так же гложет
сирены сладкие вдали звучат

эпоха радости все так же длится
и жизнь роскошным полотном лежит
и в ноябре стучат в окно синицы
и в мае весело свистят стрижи

***

Деды бородатые поют псалмы,
бабульки знаменами красными
машут. Кипят наши умы.
Хорошие мы и разные.

Несем свет городам и весям,
лоснятся сытые лица.
Поем гимн страны свободно и весело,
и нам подпевает полиция.

Присоединяйтесь, граждане и старушки,
к торжественному шествию.
Мы в этом мире для бога игрушки,
для царя небесного.

Мы и земного царя любим,
всегда за него голосуем.
Не по поверхности плывем, а вглубь
ныряем, не спорим всуе,

а говорим честно и прямо,
по-стариковски:
без нас всему миру будет яма,
а с нами отлично чертовски.

***

-Ты кто? Я - поэт!
- Ха-ха-ха!
Смешно и позорно,
просто по-детски
всерьез в XXI веке
называться поэтом.
Ну какие сейчас поэты,
композиторы, художники
и вообще - Учителя?

Человечество повзрослело,
и мы не дети.
Сегодня уже невозможен
ни Бетховен, ни Гете,
ни Салтыков, прости господи, Щедрин,
ни Леонардо да Винчи.

Кончились те времена.
Человек повзрослел, вырос.
Ему не нужен
Пророк, Учитель, Вождь или Лидер.
Сегодня каждый умеет
за день с десяток стишков накропать,
намурлыкать с дюжину песен
и намалевать три картинки.
А если не может,
значит это ему и не надо.

Гении романтично отблистали
ещё в XIX веке.
Выросли мы,
нам не нужен Отец,
Предводитель, Наставник.
Отец пусть будет в семье,
Вождь у диких племен,
а учителя школе оставим.

***

Звонят незнакомцы. Похоже
из параллельных миров.
Сомнения смутные гложут
от их возвышенных слов.

Они открывают объятья
дружбы и чистой любви.
Они приглашают в братство
по почве и по крови.

Зовут вступить в ополчение,
раствориться в народной массе
и принять святые мучения
за победу рабочего класса.

Сердца их восторг греет,
они надеются
освободить Южную Корею
от южнокорейцев.

Повоевать, как воевали деды,
подняться ратью на рать
и принести победу
северокорейским братьям.

***

Куда плывут на палках деды?
Туда же, куда скачет мальчик на деревянной лошадке.
В области живой воды.
Там предметы и понятия шатки,

там колеблется смыслов жаркий мираж,
времена закручиваются улиткой.
Там ценностей традиционных распродажа.
Можно купить плетень с ветхой калиткой,

опереться на него и ждать девушку,
что придет в белом платье вечером синим.
Придет и скажет: - Вот, я пришла, дедушка.
Давай представим, что мы в России.

***